GOOD CHARLOTTE: КОМАНДА, КОТОРУЮ МЫ БОЛЬШЕ ВСЕХ НЕНАВИДИМ И БОЛЬШЕ ВСЕХ ЛЮБИМ.
***
Вы можете их любить или ненавидеть, но у вас стопроцентно есть своё мнение о Good Charlotte. Фанаты просто зависают над каждым словом, пришедшим в голову одного из братьев Мэддэн, в то время как ненавистники предпочли бы увидеть эти самые головы висящими на крюках для мяса. А пока Good Charlotte готовятся к записи своего третьего альбома, они хотят сказать, что любят всех вас.
***
Good Charlotte наконец-то вернулись домой, но ненадолго – всего на несколько часов. Хотя и этого времени им хватило, чтоб собрать целую толпу: мамы, братья, друзья, подружки и тату-художник, организовывающий салон прямо в пустой гардеробной – и все толкутся за кулисами First Mariner Arena в Балтиморе (что всего лишь в часе езды от родного города команды – рабочего пригорода округа Колумбия – Волдорф, Мэрилэнд).
Эту дорогу четыре парня из Good Charlotte (басист Пол Томас, гитарист Билли Мартин, гитарист Бэнджи Мэддэн и его близнец, солист Джоэл) знают хорошо. В конце концов, они практически выросли на ней, и видели, как платиновые альбомы групп типа Korn и System of a Down расчищали им путь к вершине музыкального Олимпа Восточного побережья. Теперь Good Charlotte занимают эту позицию.
«Вы наверно хотите поговорить с Бенджи и Джоэлом?», -- спрашивает нас новый барабанщик Крис Уилсон как раз перед тем, как набить себе временную татушку перед шоу. «Всем есть дело только до Джоэла и Бенджи», -- смеётся он и добавляет: «Шутка!» В голосе Уилсона не слышно злобы или зависти. В сущности, он, кажется, счастлив быть одним из этой команды, при том, что его личико сейчас украшает все их майки и постеры.
Но факты остаются фактами: Good Charlotteпредставляют собой Шоу Джоэла и Бенджи – по крайней мере, так кажется со стороны. Словно находясь в эпицентре поп-панковского землетрясения, близнецы ведут на MTV программу All Things Rock, успешно заведуют собственной линией одежды (MADE), только что подписали контракт с Sony на создание своего звукозаписывающего лейбла, а Джоэл ещё и разрабатывает дизайн машин для уличных гонок в стиле The Fast and the Furious. Но кроме того, что эти близняшки являются сладкой приманкой для промоутеров, за их татуировками и мрачноватым обликом скрывается очевидный талант в написании песен. В их убойном диске 2002-го года The Young and the Hopeless есть великая лирическая сила. В нём парни смогли удачно совместить необходимые злые-на-весь-мир треки (“The Anthem”), откровенные, берущие за душу тексты, в которых мы видим их разбитый дом, уход отца (“Emotionless”, “Song of My Old Man”) и мысли о суициде (“Hold On”).
Хотя за свой успех Good Charlotteпришлось упорно бороться, на них обрушилась такая волна негативной критики, что впору было затевать группу поддержки вместе с Фрэдом Дарстом и Эврил Лавинь. Их мультиплатиновое положение открыло дверь волне повального увлечения поп-панком, которая накрыла MTV, радио Top 40 и все беговые дорожки Соединённых Штатов. Такая популярность вызвала протест панк-пуристов, которые обвиняли Good Charlotteв одебиливании жанра, на представление которого парни никогда и не претендовали.
Таким образом, новый альбом Good Charlotte, который они начинают записывать в январе, даст парням шанс доказать, что они – не часть общего курса, как поётся в одной из их песен.
***
-Ваш последний альбом столь лиричен и откровенен. Какова была реакция фанатов на такую музыку?
Б.М. – Прошлым вечером мы играли в Филли, а так как я живу в округе Колумбия, что всего в двух часах езды оттуда, то я поехал на своей машине. По дороге я остановился у забегаловки. Ко мне подошла одна девчонка. Она вся дрожала, и рассказала мне, что шесть месяцев назад её сестра хотела покончить с собой, но она – эта девчонка – взяла слова “Hold On” и принесла своей сестре, и всё окончилось благополучно. Эта девчонка явилась из ниоткуда, средь бела дня на грёбаной остановке грузовиков… Но это и есть то самое, что позволяет тебе сказать: «Парень, ты делаешь хорошее дело».
--И что же ты чувствуешь, когда посреди дня на остановке грузовиков к тебе подходит девчонка и говорит, как ваша песня спасла жизнь её сестры, а потом, на вручении видео-наград MTV Крис Рок (прим. – это такой комик черномазенький) говорит, что Good Charlotte звучит как весьма посредственное Green Day?
Б.М. – Мне это нравится. Думаю, это было ржачно, потому что это сказал Крис Рок. А упомянуть о Good Charlotte в одном предложении с Green Day невозможно, не сделав это классно. Good Charlotte звучит как Green Day? Спасибо!
Д.М. – Он не первый и не последний человек, кто так сказал и скажет. Если не все подряд нас любят, это ещё не значит, что наступил конец света.
Б.М. – Люди нас либо любят, либо терпеть не могут. Такие уж мы. Мы не средненькие, нас больше всех любят и больше всех ненавидят, и это классно. Мы что-то значим.
-А вас не напрягает, что вас сделали козлами отпущения всей поп-панк сцены?
Б.М. – Вовсе нет. Мы это приветствуем. По крайней мере, люди имеют своё мнение о нас.
-Как вы ощущаете свою роль в панк-рок сообществе?
Б.М. – Мы посчитали своей обязанностью продвигать панк-рок. Мы берём команды с собой в тур, мы носим майки с их названием – мы хотим, что народ знал о тех, кого мы считаем талантливыми.
-Сейчас вы – образец для других групп, которые хотят достичь такого же успеха. Что вы об этом думаете?
Б.М. – Не знаю. Есть группы, которые существовали и до нас – Blink 182, Green Day, Rancid – и мы им многим обязаны. Теперь нам кажется, что вот, у нас есть успех, так что это наша работа – помочь пробиться другим командам.
Д.М. – Я хочу, чтоб народ смотрел на нас и учился, так же, как учились и мы. Люди оказываются в нашем окружении, и они учатся у нас, например, как сохранить свои деньги. Это простое распространение информации о том, что надо таскать за собой собственную мебель во время тура, и тогда не придётся платить организаторам шоу тысячи долларов за диваны в гримёрке и тэпэ. Причём это стоит делать, в любом случае, ездите ли вы в фургоне или в здоровенной фуре. Не лезьте в автобусы, пока у вас просто не будет другого выхода. Мы ездили в фургонах пока могли.
Б.М. – Да мы до сих пор могли в нём ездить. Люди сравнивают нас с большими рок-группами, но у нас ментальность маааааааленькой такой панк-команды. Почему-то люди считают, что мы должны ездить в фурах. А когда заходишь в нашу гардеробку – видишь там упаковку воды, фрукты и кашу в пакетиках. Так всё просто. Я бы не сказал, что мы самые умные из всех команд, или что мы всё знаем. Мы просто хотим воодушевить начинающие группы делать правильно. Я всегда разочаровываюсь, когда ко мне подходит кто-нибудь и канючит: «Мы не можем поехать в этот тур, потому что мне семестр надо закончить». Надо выбирать что-то одно. Если ты стремишься к чему-то, то стремись, будь решительней.
-Вы собираетесь записывать свой третий альбом. Это правда, что вы сотрудничаете с бывшими участниками Ecutioners?
Б.М. – Мы записали один трек с этими парнями для их альбома, но не для нашего. Да, есть люди, с которыми мы бы хотели работать, но мы наверно подождём, пока не доберёмся до студии.
-А зачем вам вообще кто-то со стороны?
Д.М. – Чтобы только улучшить какую-нибудь из наших новых песен.
-Композиция “Lifestyles of the Rich and the Famous” стала супер-популярной. Теперь вы сами и богатые, и знаменитые. Каково же ваше мнение об этой песне сейчас?
Д.М. – Наше мнение не изменилось. Скорее, оно изменилось у вас. У нас всё ещё свой взгляд на знаменитостей. И мы по-своему смотрим на Голливуд и на индустрию развлечений.
Б.М. – Каждый раз, когда кто-то обзывает меня знаменитостью, мне хочется сказать: «Нефиг на меня это дерьмо приклеивать!!!!! Я не такой!» Все смотрят на нас по-другому, но мы такие же, как прежде.
-Сейчас, когда вы исполняете “Lifestyles”, вы не боитесь стать пародиями на самих себя?
Б.М. – Мы были готовы к такому повороту. Знаете, когда пишешь такую песню, ты должен понимать, что чего-то из неё получится. Да я уверен, что есть такие люди, кто видел нас всего две секунды, но успел составить своё мнение о нас. Я настоящий, нормальный, и я отношусь к людям так, как я к ним отношусь. Я действительно ценю наших фанатов, и я всегда пытаюсь подарить им столько времени, сколько могу. Но если мне кто-нибудь позвонит и сообщит какую-то ужасную новость, и я выбегу на улицу, а там получу в глаз, мне придётся нарисовать на себе кривую ухмылочку.
Д.М. – Люди неправильно понимают эту песню. За последний год я повстречал больше знаменитостей, чем когда-либо видел в своей жизни, и эти встречи ещё раз подтвердили мысли, которые я вложил в песню. Я не писал ОБО ВСЕХ богатых и знаменитых, я имел в виду людей, которые не ценят то, что у них есть. Все слышат в этой песне только слова «богатые и знаменитые», и говорят: «Ну, ребята, теперь вы богатые и знаменитые, так что песенка о вас». Но это песня о людях, которые не ценят то, что имеют, богатые они, или знаменитые. Я люблю эту песню.
-Изменилось ли ваше отношение к своей собственной известности?
Д.М. – Меня это напрягает.
Б.М. – Это как что-то ненастоящее. Как не про нас это говорят: «О-о-о-оооо, вы знаменитые!» Я не бегаю целыми днями по дому, повторяя про себя: «Я знаменитый, я знаменитый…» Когда я стою в очереди в магазине, я не ожидаю, что меня все начнут узнавать и орать там…..Не знаю. Я ценю своё положение. Я счастлив, и каждую ночь я молюсь и благодарю Бога. В то же время, известность меня напрягает. Когда меня постоянно узнают, куда бы я ни пошёл, на концерт какой-нибудь…
Д.М. – Ты что, жалуешься???
Б.М. – Я не жалуюсь, просто я скучаю по некоторым вещам. Ведь я не могу больше пойти на концерт и раствориться в толпе. Я не люблю смотреть выступления из-за кулис, ощущение совсем не то. И мне кажется, что у людей по отношению ко мне есть предубеждение. Иногда мне хочется зайти в комнату, где меня никто не знает, впервые встретить кого-то, кто понятия обо мне не имеет, то есть знакомиться, как это все нормальные люди делают. Такого больше не происходит. Почти всегда, когда я захожу в комнату, мне кажется, что все смотрят на меня и думают: «Этот чувак считает себя рок-звездой!» Меня это всегда беспокоит. И в голове постоянно мысль: «Они ненавидят меня, они меня ненавидят». Я чувствую себя не в своей тарелке. Так что если это была жалоба, то это всё.
Д.М. – Я считаю славу большим минусом, таким большим и плохим. Похоже на VIP-комнату в клубе. Ненавижу это. Не люблю такие места, куда тебя пускают, только если ты в списке приглашённых. И не люблю рестораны, в которых, если ты хочешь нормально поесть, надо КЕМ-ТО быть. Я был там, и вот сидел, и всё время думал: «Если бы наша группа не была такой знаменитой, эти люди бы меня просто игнорировали, бросали косые взгляды, да ещё бы и не извинились». Нам нравятся наши фанаты. 98% людей, которые нас узнают, ими не являются. Они видели нас по телеку, так что спасибо им, что поздоровались, но мне до их нет дела. Мне есть дело до тех, кто любит нашу музыку.
Б.М. – Мы принадлежим им.
Д.М. – Да, мы принадлежим нашим поклонникам.-А как вы воспринимаете то, что эти поклонники не отходят от вас ни на шаг?
Д.М. – Единственное, что мы можем пообещать своим поклонникам – это то, что мы всегда будем делать честную музыку. Мы всегда будем Good Charlotte.
Б.М. – Никогда не можешь быть уверен, что твои фанаты всегда останутся твоими. Я, например, из тех фанатов, кто всегда остаётся верен своему кумиру, в период удач и провалов. Если они делают пластинку, которая мне нравится меньше прежней, я всё равно пойду и куплю их следующий альбом. Но мы, когда думаем о своём будущем, так волнуемся, нам так интересно. Не могу дождаться, когда мы доберёмся до студии и начнём записываться. Там будет забавно!
-Как вы представляете себе процесс написания песен для следующего альбома?
Д.М. – Мы уже написали некоторые песни. Мы по-своему это всё чувствуем, я и Бендж, потому что это глубоко личное дело. И часто мы не показываем песни остальным парням из группы, пока полностью их не напишем. Сложно писать песню типа “Emotionless”, “Hold On” или “Story of My Old Man” на виду у других людей. Единственные люди, кого мы можем посвятить в наше таинство – это Билл, Пол и Крис. Ближе них у нас в мире никого нет, но всё же когда мы пишем песню, мы прячемся в какой-нибудь потайной уголок… И в общем, когда я думаю о нашем будущем альбоме, то если послушать наши предыдущие записи, можно увидеть, что там есть песни, которые смогли бы сделать только мы, и никто другой из всех команд, играющих в таком же стиле, не написал бы такое.
Б.Мартин – В нормальном панк-рок мире, да, есть песни, которые играем мы, но не играют другие команды. “The Anthem” начинается с барабанной дроби и вовсе-не-по-панковски звучащей гитары. В песне такого рода убойная барабанная дробь не является признаком рэп-металла, она просто нам нравится. При записи следующего альбома мы не будем думать: «О, следует ли нам добавить здесь барабанов? Не будет ли песня звучать странно?» Мы обязаны добавить барабаны, потому что мы уже экспериментировали с этой штукой, и всё прошло на ура. И нам не страшно будет попробовать всё.
П.Томас – А я стараюсь приложить все усилия, чтобы улучшить свою игру. Медленно, но верно я учусь играть на виолончели и пианино. Ещё мы с Билли пытаемся научиться программировать ритмы.
Б.М. – Я был бы рад, если б Пол смог играть на виолончели для нашей новой записи.
-А эта запись будет такая же личная, как и предыдущая?
Д.М. – Когда ты в туре, когда ты переживаешь невероятный успех последних двух лет, тебе приходится отложить свою жизнь на полочку, и продолжать тур, и давать все эти интервью… Когда ты в туре, ты выкладываешься на полную катушку. Ты спишь четыре-пять часов в день, а оставшееся время отдаёшь людям.
Б.М. – Это *бёт мозги, слегка так.
Д.М. – И это заставляет тебя отодвинуть все события, всё, что происходит у тебя дома – если ты влюблён в кого-то, что также интересно фанатам – на второй план. А потом, когда приходит время делать альбом, ты находишь себя, свои личные чувства на той самой полочке, и ты обнаруживаешь…
Б.М. – Что тебя затр*хали.
Д.М. – Вот-вот. Как с места в карьер, ты думаешь: «Какого хрена я здесь делаю?» За последние пару недель мы написали несколько песен, и вот обнаружили, что в наших чувствах что-то дремлет.
Б.М. – Потому что ты всегда забываешь о себе. Вот и получается, С фанатами ведь не поговоришь о том, как у тебя семья разваливается. Им это неинтересно.что когда приходит время пожить своей жизнью, а она рушится, потому что ты десять месяцев дома не был, и вообще провёл в дороге последние четыре года, и ты просто выдохся эмоционально, это всё вместе выливается в написание песен.
Д.М. – И этот альбом обязательно будет глубоко личным.
Б.М. – И интересным.
Д.М. – Особенно ситуации типа отношений, которые у нас есть с отцом – вернее, отношений, которых у нас нет с отцом…
Б.М. – Ты думаешь: «Чёрт, может, когда-нибудь я бы мог поговорить с ним», а потом: «Погодь. Ты в пути, и ты не собираешься ни с кем разговаривать. У тебя даже нет времени поговорить с мамой. И как ты собираешься восстановить отношения с кем-то, кого не видел последние десять лет?»
Д.М. – Я думал, что “Emotionless” будет последней песней на эту тему. Я думал: «Это замечательная песня». Но с момента последней записи я как бы перешёл в новую фазу своей жизни, и это принесло мне новые переживания по поводу отношений, которые есть в моей жизни, или которых у меня нет. Если ты влюблён, или у тебя есть подружка, то люди видят возможную неудачу твоих отношений в том, что ты – в группе, ты постоянно в разъездах и обязательно изменяешь своей половинке. Знаете что? Если человек тебе дорог, то ты ему не изменяешь! Ты не всадишь ему предательский нож в спину. Так не происходит. Когда ты уезжаешь, а потом возвращаешься дня на четыре, тебе просто приходится заново узнавать того, кого ты любишь.
Б.М. – Когда ты в разъездах, становишься похож на зомби. Даёшь концерты и всё. Это не понять.
-Значит, ваш следующий альбом будет о многих разных вещах.
Д.М. – Да, вы правы. Но в то же время ведь сбываются наши мечты.
Б.М. – Мы постоянно думаем: «А когда это всё закончится?» В нас всегда присутствует этот страх. Мы боимся оказаться в пролёте, когда тебе в лицо просто шмякнут всё, что о тебе думают. Вот. Вот чего мы ожидаем. Когда это всё развалится как карточный домик.
***
Бенджи может спать спокойно. Карточному домику, в котором живёт его группа, не суждено развалиться так скоро. Да уж, Good Charlotte пришлось противостоять многим противникам, большинство из которых ожидают, что следующий альбом парней будет тематически похож на The Young and the Hopeless. Это было бы равносильно смерти. Good Charlotte больше не такие юные. «Они выпустили абсолютно сумасбродный альбом», -- сказал уже знакомый нам товарищ Робинсон с MTV. «Теперь им надо выпустить альбом, где основной мыслью будет что-то вроде «Вот как на нас повлияла известность, и вот что значит вылезти из грязи в князи»». Если они напишут «Я изгой, и никто меня не любит», никто это не купит. Но я думаю, Good Charlotte выше этого. Если фанаты разделяют твои взгляды, они навсегда остаются с тобой».
Или, в случае Good Charlotte, фанаты останутся с ними до и после нового альбома.
***
Теперь стоит упомянуть группы, которые будут выпускать свои альбомы по системе Sony – Epic Records – D.C.Flag. Во-первых, это Hazen St. – мелодичная хардкор-группа сплошь из харизматичных людей, а именно: Chad Gilbert (New Found Glory), Freddie Cricien и Hoya (Madball), Mackie Jayson (Cro-Mags/Bad Brains) и Dave Kennedy (Box Car Racer). Они также записали несколько треков с Howard Benson (P.O.D./Papa Roach). А во-вторых, это Lola Ray – проект, напоминающий свежевыстиранных Strokes. “Они играют что-то вроде ньюйоркского гараж-рока. Но скорее именно рок, потому что их музыка не такая вульгарная», -- говорит Бенджи. Те, кто побывал на одном из концертов тура Good Charlotte, наверняка слышали Lola Ray, так как именно их музыка лилась из динамиков перед тем, как сами Good Charlotte выходили на сцену.